— Владимир Андреевич, для каждого человека его альма-матер — это, не только молодость, но и первые шаги к личностному и профессиональному становлению. Ваша учёба в Щукинском училище, чем она запомнилась?
— У нас был очень интересный курс. Внутри него сложилось, не скажу, что ядро, но некий костяк, к которому тянулись все: мы вместе проводили время, делали совместные работы, общались, выпивали, держались друг за друга. Сегодня эти люди известны и любимы: Нина Русланова, Иван Дыховичный, Александр Кайдановский, Борис Галкин, Леонид Филатов, ваш покорный слуга... Объединяло нас многое. Но особенно — идолопоклонническое отношение к Александру Сергеевичу Пушкину. Молодёжь мало кого уважала в ту пору, но Пушкина мы не просто уважали. Чтили. Помимо классической официальной программы мы познавали его по Вересаеву, Булгакову, по разным документам, письмам, прозе, а уже позже стали делать самостоятельные спектакли по его произведениям. Я упомянул Пушкина, потому что Щукинское училище для нас было неким очагом свободомыслия, бесконечного поиска, настоящим лицеем, где проходило наше взросление как личностей. Есть такой афоризм, автор которого я сам, «если идёшь вперёд, то слишком часто оглядываться не надо, рискуешь споткнуться». Строить планы или ориентироваться на необозримое будущее — неправильно. Всё меняется стремительно и радикально — в обществе, в умах людей, утрачивается вера, обесцениваются понятия честь, совесть... Раньше предать друга считалось абсолютной подлостью, сейчас это можно оправдать форс-мажором, некой целесообразностью, мол, так сложилось, судьба заставила... Но это не судьба, а подловатый характер. Основополагающие, базовые принципы человеческого, мужского отношения к дружбе, к любви нами всегда воспринимались, как столпы, на которых держится мироздание. Кардинальное изменение системы ценностей смущает и огорчает, но я отношусь к этому без истерики, потому что у каждого своя дорога. Многое не приемлю. Считаю омерзительным, например, что молодые люди одалживают под проценты деньги своим матерям, не заботятся о престарелых родителях. Нам с ними не по пути. Надо стараться локализовать пространство вокруг себя, вот — твои книги, твоя музыка, твои фильмы, твои друзья, разделяющие твои жизненные принципы, — круг общения, с которым тебе хочется иметь дело, и этого вполне достаточно. Впускать в него можно, но выборочно, тщательно отфильтровывая. Мне кажется — это правило касается всех, для кого важно сохранить себя в том хаосе, в котором мы живём. И я не буду приспосабливаться к сегодняшним людоедским меркам. Удаётся жить более-менее нормальной жизнью, и слава Богу. Что касается Щукинского училища, повторюсь, стараюсь не оглядываться. У меня довольно хорошие отношения с Женей Князевым, ректором, он каждый раз приглашает на день рождения Щуки. Но, как подумаю, что приду, а из моего курса остались 2—3 человека, из которых придёт один... А все вокруг будут празднично гулять... Конечно, я могу к ним примкнуть, потому что, не знаю, гордиться этим или нет, но они часто принимают меня за своего и разговаривают на «ты».