— Театр, не просто стены — это дух, особая атмосфера коллективного творчества. Ваша супруга Татьяна Иосифовна — музыкальный директор, единомышленник и помощница. Вы прислушиваетесь к совету близких, коллег?
— Я отвечаю за выбор, круглосуточно думаю о том, как занять друзей и коллег, талантливейших людей. Что касается жены, она мне главная опора, надёжный соратник, помощник во многих организационных вопросах. Татьяна может высказать своё мнение, но также его может высказать любой, в этом смысле у неё нет преимуществ. Я стараюсь прислушиваться ко всему, что разумно. Нет, я не диктатор, не тиран. Люблю команду, с которой работаю, мы едины. Эта студийная первооснова, эта система координат нас хранит, слава Богу, и подпитывает. Но в театральном сообществе бесконечное количество проблем, и в каждом театре они свои. Созданную атмосферу надо сохранять и пестовать. Не по своей воле приходится иногда быть грозным, но только от безвыходности. Когда понимаю, что предел наступил, делаю вынужденный шаг. Правда, после него следуют жуткие переживания и невероятные сомнения: а надо ли было так... может, всё-таки я перебрал... может, надо было более терпимее... может, надо было вообще простить... И в этом сложность управления театральным организмом, всё в одном качестве — ты должен уметь быть жёстким и гибким, не можешь ничего приказывать, можешь только увлечь. Главный мой путь —договорённость. С обеих сторон. Если договариваюсь, буду железно этому следовать. Но и другие должны поступать так же. Это и есть студийность, ведь мы занимаемся служением, когда выходим на сцену. Потому что театр — это прежде всего подмостки, вернее, то, что на подмостках.
— Многим известен Ваш подход к отбору молодых актёров — прозрачный и объективный. Важна химия, возникшая между Вами и претендентами в процессе просмо-тров, или Вы предчувствуете, кто может органично войти в труппу или, кто уже со-ответствует Вашим ожиданиям?
— Пользуясь выражением Станиславского, я коллекционирую актёров. Потому что они должны стоять на сцене рядом, быть разными и на одном языке уметь разговаривать. Примерно два года у них уходит на привыкание к нашему стилю, к нашему языку, к нашей стезе, к нашим требованиям. Некоторые не выдерживают. Считаю, это — естественный процесс, потому что не все мною могут быть воспитаны. Есть команда основателей, которая прошла со мной длинный путь. Тот, кто приходит в коллектив, должен проникнуться атмосферой, энергетикой, традициями театра. Уверен, в работе с молодыми необходимо опираться на их лучшие качества, стараться вытянуть их, быть во многом психологом. Иногда всё складывается, а иногда человек остаётся холодным и в результате становится чужим. Сейчас студия такая, я представить не мог, какая это сила, она вне меня. Она уже имеет свой закон развития, который я даже в какие-то моменты могу наблюдать, созерцать. Творчество — тот рычаг, благодаря которому мы существуем. Если ослаблю репетиционный процесс, всё начинает разваливаться. И тогда мы становимся сослуживцами. А это уже не театр. Тут от сердца к сердцу надо, одна волна должна быть.