УКРАИНА. ОТ НЕ РОССИИ К АНТИРОССИИ

Вместо предисловия
Ещё каких-нибудь 10—15 лет назад можно было говорить, что в новейшей истории независимой Украины немало позитива. Да, в постсоветские времена страна едва ли могла похвастаться новой «историей успеха». Однако на тот момент казалось, что украинское общество счастливо избежало вооружённых конфликтов и гражданских войн. Функционировали новые государственные институты. Правительство в основном контролировало территорию. Экономика с трудом, но пыталась вписаться в общемировые тренды. Несмотря на нарастающий в правящих и бизнес-кругах спрос на евроинтеграцию, страна балансировала между европейским и российским внешнеполитическими векторами.

После так называемого Евромайдана 2014 года процессы разрушения украинской государственности и социальной деградации приобрели лавинообразные и неконтролируемые формы. Украина, ещё недавно обладавшая большим социальным и экономическим потенциалом, перешла в разряд «несостоявшегося государства» со всеми вытекающими последствиями, включая гражданскую войну, эрозию госвласти и взрывной рост националистических настроений. В первом ряду причин, приведших к такому результату,— откровенно антироссийская и русофобская внешняя и внутренняя политика государства.

Как отмечают исследователи, в начале XXI века во многих европейских странах наблюдается рост влияния праворадикальных, а иногда и откровенно неофашистских партий и движений. Это позволяет говорить о так называемой третьей волне послевоенного правого экстремизма, охватившей современную Западную и Восточную Европу. В этом процессе Украина занимает особое место. Если применительно к западноевропейским реалиям речь идёт о присутствии в правительствах представителей популистских партий, которые, как правило, не составляют большинства, то на Украине на протяжении минимум двух каденций правонационалистические силы господствуют на всех этажах власти.

Истоки
Украинский национализм имеет относительно давнюю историю и солидную, к тому же хорошо изученную, идейную и структурную базы. В идейном отношении сегодня в националистически настроенных кругах пользуются особым спросом теоретические разработки и мировоззренческие взгляды таких персон, как М. Грушевский (1866—1934), Н. Михновский (1873—1924), Д. Донцов (1883—1973), С. Рудницкий (1910—1995).

В наследии М. Грушевского, автора десятитомного труда «История Украины — Руси» (1898—1936), наиболее привлекательными оказались положения о непрерывном континуитете украинской государственности, выступавшей первоначально в форме Киевской Руси. О преемственности якобы не Владимиро-Суздальского, а Галицко-Волынского княжества. О принципиальном различии русских и украинцев, по версии автора, этногенетически разных народов с разнонаправленным ходом исторического развития и отдельными государственностями. Этническую историю украинцев М. Грушевский ведёт от славянских племён антов IV века, а русским приписывает существенное влияние финно-угорского компонента. Воображение украинского историка нарисовало и различающиеся архетипы: свободолюбивый, демократичный духовно богатый — украинский и мрачный, монархический, склонный к предательству и насилию — русский.

Поистине культовыми фигурами радикального украинского национализма стали Е. Коновалец, А. Мельник, С. Стецько, С. Бандера. Их едва ли можно отнести к разряду крупных теоретиков интегрального национализма. Известность в качестве его лидеров и организаторов они получили, создав в 1929 году Организацию украинских националистов (ОУН), с 1942 года усилив её деятельностью Украинской повстанческой армии под командованием Р. Шухевича.

В Украине эти персонажи прошли путь от антигероев (террористов, пособников нацистов, антикоммунистов) до национальных кумиров. В январе 2010 года, незадолго до окончания своего президентского срока, В. Ющенко присвоил посмертно С. Бандере звание Героя Украины. В 2018 году Верховная рада объявила день рождения С. Бандеры, 1 января, общенациональным праздником. В постановлении Рады он назван «ведущим деятелем и теоретиком украинского национально-освободительного движения». На Западной Украине с 1991 по 2010 год появилось около 200 посвящённых ему памятников и памятных мест, при этом в течение 2007—2008 годов в стране было демонтировано свыше 400 памятников деятелям советского периода. В современной Украине массово публикуются и с большим пиететом комментируются тексты, автором которых считается С. Бандера. Для политического наследия последнего характерна параноидальная идея создания независимого украинского государства, ради осуществления которой приемлемы любые средства и методы, включая сотрудничество с гитлеровским режимом, развязывание военных действий и массовые убийства.

Бандеризация
Актуализации бандеровского наследия, казалось бы, изжитого в 1950-е годы, способствовало несколько факторов.

• Деятельность западной украинской диаспоры по сохранению корпуса националистических идей и поддержание в действующем состоянии соответствующих структур за рубежом с последующим экспортом этого наследия в политическую сферу и политику памяти на Украине.

• Наличие в ряде регионов Украины неизжитых, исторически обусловленных антироссийских и русофобских настроений, нашедших благоприятную почву для роста и получивших массовость в конце XX — начале XXI века.

• Перерастание конъюнктурного заигрывания украинских властей с националистическими элементами в системную опору на них в проведении внешней и внутренней политики.

• Целенаправленная политика Запада по разрыву российско-украинских отношений под флагом демократической поддержки независимой Украины.

В США, Канаде, Великобритании, Германии десятки организованных групп и объединений украинцев традиционно использовались в качестве политического ресурса для оказания влияния на советскую, а впоследствии и независимую постсоветскую Украину. Наиболее влиятельными проукраинскими структурами стали Американский комитет Украинского конгресса — зонтичная организация для 25 более мелких объединений; Украинская национальная информационная служба (УНИС) и др. Активными политическими организациями остаются ОУН, «Братство бывших воинов» из дивизии «Галичина».

Дальнейшую легитимацию антикоммунизма как политики, навязываемой постсоветским странам, обеспечила принятая в 2006 году Резолюция Парламентской Ассамблеи Совета Европы № 1481 — официальный документ Совета Европы, призывающий к осуждению «преступлений тоталитарных коммунистических режимов». Наиболее жёсткие и грубые формы «политика осуждения» приобрела в ряде восточно- и центрально-европейских стран (Польше, Чехии, странах Балтии, Украине). Например, в Латвии официально отмечаемая дата — День памяти жертв коммунистического геноцида. В 2009 году Европейский парламент принял резолюцию о европейской совести и тоталитаризме, назвав фашизм и коммунизм общим наследием, и рекомендовал объявить 23 августа Днём памяти жертв коммунизма и нацизма.

Украинскому лобби в США и Канаде ещё в 1980-е годы удалось придать международный характер теме ≪голодомора≫ на Украине как исключительно целенаправленной политики геноцида украинцев. В 1984 году Конгресс США объявил 4 ноября Днём поминовения жертв голодомора, а в 1988 году признал его актом геноцида украинского народа.

Другим крупным «экспортным» проектом, адресованным Украине, стала кампания по реабилитации ОУН-УПА, тесно связанная с тематикой Второй мировой войны. Через обращение к национальным аспектам исторической памяти Штаты с помощью различных приёмов продуцируют в странах СНГ свой образ войны, где американцы выглядят главными участниками и безусловными победителями в противовес СССР и его правопреемницы России.

Не стоит забывать высказывания американского геостратега Збигнева Бжезинского, известного русофобскими настроениями, что «без Украины Россия перестаёт быть империей, с Украиной же, подкупленной, а затем и подчинённой, Россия автоматически превращается в империю». В ослаблении России Бжезинский придавал большое значение Украине, называя её форпостом Запада. «Новый мировой порядок при гегемонии CША создаётся против России, за счёт России и на обломках России…»,— произнёс американский эксперт польского происхождения в момент процедуры присвоения ему звания почётного гражданина Львова в 1999 году. Эти, казалось бы, частные высказывания в реальности — стержень политики США и Европы в отношении России.

Радикальный национализм
На Украине антироссийские тренды, замешанные на националистическом дискурсе и приведшие власти к политике официального поощрения бандеровщины и неонацизма, формировались в несколько этапов. Все они связаны с именами украинских президентов и в основном укладываются в сроки исполнения ими своих полномочий.

При Л. Кравчуке (1991–1994) началась историческая реабилитация фигуры И. Мазепы как «борца за независимость Украины» и в его честь установлен первый памятник. В 1992 году возникла самопровозглашённая канонически непризнанная Украинская православная церковь Киевского патриархата. Впервые проведена в Киеве международная конференция «Украинский национализм: прошлое, настоящее, будущее», создан Конгресс украинских националистов.

Период президентства Л. Кучмы (1994—2005) отличала политика лавирования и компромиссов при значительных уступках националистически настроенным кругам. В целях электоральной поддержки западных регионов и из соображений «консолидации Нации» для властей Галиции был создан комфортный климат. Местная политика памяти существенно отличалась от центральной. Уже тогда во Львове, Тернополе местные советы легитимровали чествование и материальную поддержку так называемым ветеранам ОУН-УПА.

В 1997 году создана рабочая группа историков правительственной комиссии для оценки роли ОУН-УПА. Комиссия сделала шокирующее на тот момент заявление, в котором с ОУН была снята всякая юридическая и политическая ответственность за сотрудничество с нацистами, а УПА названа антифашистской силой, воевавшей на стороне антигитлеровской коалиции. Самым запоминающимся актом утверждения иной этнонациональной идентичности украинцев и Украины стала книга Л. Кучмы «Украина — не Россия». Парадокс состоял в том, что стремление автора создать амбивалентную, многосложную палитру украинской культуры, истории, этногенеза и региональных различий не было оценено. Зато в массовом сознании утвердилась мысль о политическом запросе на отделение от России. Выражение «Украина — не Россия» фактически стало деструктивным мемом, им широко пользовались в ходе первого майдана или «оранжевой революции» в 2004 году.

«Эпоха Кучмы» оказалась знаковой для развития националистического дискурса на Украине в его бандеровском толковании. Во-первых, произошёл радикальный сдвиг в общенациональном идейном климате. Тема из запретной и замалчиваемой превратилась в обсуждаемую, была включена в систему образования. Началось проникновение правонационалистически настроенных политиков из когорты «старых националистов» в структуры власти.

Радикальная часть националистического спектра, например, Украинская национальная ассамблея и Украинская народная самооборона (УНА-УНСО) в этот период находилась на периферии политической жизни, принимая участие в военных конфликтах в Приднестровье, Грузии, Чечне против российских войск. Из этих группировок скоро появятся лидеры националистического движения — О. Тягнибок и А. Парубий (партия «Свобода»), А. Шкиль (УНА-УНСО), О. Ляшко (Радикальная партия Олега Ляшко). Все они впоследствии стали депутатами Верховной рады Украины. А руководитель военизированного крыла УНА-УНСО Д. Корчинский (2004) и О. Тягнибок (2010) участвовали в президентских выборах. Последний Центром Симона Визенталя в 2012 году назван в первой десятке антисемитов и израилененавистников всего мира.

В президентство В. Ющенко (2005—2010) националистический компонент в политике Киева существенно вырос. Исследователи фиксировали переход от кучмовской многовекторности к жёсткой антироссийской риторике, усиление европейского вектора во внешней политике, что привело к росту внутреннего напряжения и идейного противостояния. Ющенко выступал инициатором и лично курировал националистические акции и проекты, например, создание одиозного Украинского института национальной памяти, музея советской оккупации. Помимо С. Бандеры звание Героя Украины было присвоено Р. Шухевичу. Продолжилось наступление на русский язык. В новогоднем телеобращении в 2006 году президент напутствовал граждан словами о том, что «Украина — это государство с одним языком».

Эта идея конвертировалась в процесс массовогосокращения русскоязычных школ. Их количествоза 1990/1991—2010/2011 учебные годы сократилось в 3,5 раза, а число школьников, обучающихся на русском языке, уменьшилось в пять раз. Под кураторством В. Ющенко страна, особенно западные регионы, покрылась густой сетью памятников националистического и виктимного характера — жертвам коммунистического режима и голодомора, воякам и лидерам ОУН-УПА и пр.

По мнению некоторых экспертов, роль и значение ультраправых в «оранжевой революции» 2004 года ещё не были доминирующими. Они использовались по большей части конкурирующими властными группировками (Ющенко против Кучмы) в акциях гражданского неповиновения, блокировании госучреждений и т. д. Именно УНА-УНСО и «Тризуб» организовали и обеспечили функционирование палаточных городков. По выражению украинского политолога М. Погребинского, В. Ющенко, стремясь подчинить себе националистические партии, отводил им роль некой «стаи», консолидирующейся вокруг «отца нации» (президента) и хранящей ему личную верность. Но не рассчитал истинный потенциал и притязания на влияние в обществе ультаправых националистов.

П. Порошенко после прихода к власти (2014—2019) сделал откровенную ставку на национализм. Кратковременная, исключительно конъюнктурнопредвыборная игра в общенационального лидера, выступающего за баланс общественных интересов, быстро сменилась тактикой опоры на крайне правые националистические элементы, прежде всего в лице «Правого сектора».