Гибель адмирала Макарова от японской мины в 1904 году на линкоре «Петропавловск», это результат ребячества нашего флотоводца-основоположника активной минной войны. Асимметричный удар японцев достиг цели. Остался бы Степан Осипович в живых, точно бы заставил флотское начальство прислать на реальный театр военных действий наши первые серийные подводные лодки. По воспоминаниям флотских офицеров Микадо, подводная угроза считалась ими главной и первостепенной. Боялись асимметричного ответа русских и после Цусимы… Наши лодки «Дельфин», «Форель», «Сом», «Щука», «Касатка», «Скат», «Судак» и «Кефаль» были доставлены во Владивосток в период войны с Японией, проходили испытания. Но ни одна лодка не была отбуксирована ни в Порт-Артур, ни в Цусимский пролив, где их появления так опасались японцы.
В Великой Отечественной войне противник применил против Балтийского и Черноморского флотов асимметричные удары: от классических минных постановок до ударов штурмовой и бомбардировочной авиации. Да, тральщиков не хватало, и переход из Таллина в Кронштадт в 1941 году оказался поистине кровавым. Но кто мешал нашим крупным кораблям маневрировать, вместо того, чтобы стоять у стенки? Таким образом нацисты достали и линкор «Марат» в Кронштадте, и крейсер «Червона Украина» в бухте Севастополя. Если нет прикрытия с воздуха, и если не хватает мощи ПВО, то корабль на ходу тем и отличается от стационарной батареи, что воюет манёвром. Забыли…
У нашего флота на Чёрном море был шанс переломить начало войны летом 1941 года. Любой ценой, любыми жертвами, совместно с авиацией, через десантирование — но вывести из строя на второй день войны румынские нефтепромыслы в Плоешти. Господство на морских коммуникациях было за нами. Авиация наша не вся была ещё выбита на южном фланге. Румынская армия запаздывала с развёртыванием. Люфтваффе сосредоточился в интересах Групп армий Север и Центр. Взорвав нефтепромыслы, мы лишили бы вермахт главного преимущества первого года войны — манёвра. На тыловых запасах танки Гудериана прошли бы ещё пару недель и задолго до Смоленска просто бы встали из-за нехватки топлива. Но про асиметрию флотского ответа на вызов противника мы опять забыли…
Многие из нас до сих пор пытаются мечтать, планировать или лоббировать постройку авианосных группировок для достижения паритета с Америкой. Это одно из флотских проявлений издержек военного планирования, основанного на «дуэльном принципе». К сожалению, линейным подходом страдают не только некоторые флотские планировщики и командиры: наш лучший в мире танк может и не дождаться дуэли с танком противника, потому что будет атакован ударным дроном…
Для прогнозирования будущего применения флота дуэльный принцип самый губительный, и цена ошибки планирования возрастает многократно. Сроки от начала проектирования корабля до введения его в строй — самые длинные во всех видах вооружённых сил. Ни один корабль не может быть самодостаточным, принцип сбалансированности флота действует неукоснительно. Забывших его ждёт Цусима. Наконец, подготовка военно-морских кадров также самая долгая по срокам: на всех флотах мира личный состав служил дольше, чем на сухопутье.
Опыт флотской стратегии непрямых действий
Как вечно учит нас великий Сунь Цзы, «одержать сто побед в ста битвах — это не вершина воинского искусства. Повергнуть врага без сражения — вот вершина».
После сдачи наших военно-морских позиций на Чёрном море по условиям Парижского трактата 1856 года Россия попадала в положение слабой, изолированной державы, которой внешний мир мог навязать морскую блокаду, а на её основе — любые кабальные и разорительные условия для внешней торговли России. При малейшем недовольстве нашими действиями нас бомбардировали дипломатическими нотами со стороны Англии и Франции. Послания эти сводились к двум словам: «можем повторить».
Разорённой войной России было не под силу создание флота, который мог бы при баталии лоб в лоб иметь хоть какие-то шансы против британцев или французов. Поэтому флот разработал, а император утвердил принятие на вооружение стратегии крейсерской войны на мировых торговых коммуникациях.
Первые закупки быстроходных чайных клиперов в Америке начались ещё до окончания Крымской войны и ускоренными темпами продолжились в последующие десятилетия. Затем приобретались и строились пароходы, которые могли пройти кругосветку, оказаться в нужный момент в любой точке мирового океана и перерезать морскую торговлю наших партнёров по Парижскому трактату — «просвещённых мореплавателей» Европы.
Какие роскошные имена были у наших слабовооружённых, но быстрых крейсеров: «Разбойник», «Абрек», «Гайдамак», «Наездник», «Опричник». Никакое завершение Кавказской войны с бандами Шамиля, никакое победное продвижение в Средней Азии, никакое усиление России в Приморье было бы невозможно, если бы не эти шустрые кораблики на мировых торговых путях. И никакие эскадренные броненосцы Британии не могли уравновесить угрозу русского крейсерского флота. Потому что при первых залпах наших крейсеров по торговым судам англичан вверх взлетели бы ставки на фрахт, цена морской страховки Ллойда становилась бы неподъёмной, и любой кабинет министров в Лондоне недели бы не усидел в своих креслах.
Самая тихая победа нашего флота оказалась и самой эффективной. Мир был обеспечен на наших условиях, и основа этого мира — наша позиция силы: не в разорительных и непосильных для страны тратах на равных, а с позиции нанесения неприемлемого ущерба Британии. И длился этот мир на наших условиях при весьма скромном бюджете целых полвека, от конца Крымской войны до создания Антанты.